"I remember one morning getting up at dawn, there was such a sense of possibility, you know, that feeling? And I remember thinking to myself that this is the beginning of happiness, this is where it starts. And of course there will always be more. It never occurred to me that it wasn’t the beginning… it was happiness. It was the moment, right then."
"Я помню, однажды проснувшись ...на рассвете...было такое чувство вероятности, возможности, предвкушения...вы знаете, это чувство?! И я помню, как подумала тогда про себя, что это начало счастья, вот сейчас оно начинается. И конечно же впереди будет его больше. Мне и в голову не пришло, что это было не начало...а это и было само счастье. Его момент. Именно здесь и сейчас."
The Hours (1998) by Michael Cunningham
It had seemed like the beginning of happiness, and Clarissa is still sometimes shocked, more than thirty years later, to realize that it was happiness; that the entire experience lay in a kiss and a walk, the anticipation of dinner and a book...What lives undimmed in Clarissa's mind more than three decades later is a kiss at dusk on a patch of dead grass, and a walk around a pond as mosquitoes droned in the darkening air. There is still that singular perfection, and it's perfect in part because it seemed, at the time, so clearly to promise more. Now she knows: That was the moment, right then. There has been no other.
"Казалось, это было началом счастья, и Клариссу до сих пор - больше чем через тридцать лет - поражает, что так оно и было, что этот поцелуй, прогулка, предвосхищение ужина и книги и были ее единственным опытом счастья. <...> Действительно незамутненными в Клариссиной памяти и через три с лишним десятка остается поцелуй в сумерках на полоске мертвой травы и прогулка вокруг пруда под аккомпанемент комариного звона. В этом было какое-то ни с чем не сравнимое совершенство, отчасти связанное с тем, что, казалось, оно обещало большее. Теперь она знает, что это и было мгновением счастья. Единственным опытом счастья в ее жизни."
"We live our lives, do whatever we do, and then we sleep. It's as simple and ordinary as that. A few jump out windows, or drown themselves, or take pills; more die by accident; and most of us are slowly devoured by some disease, or, if we're very fortunate, by time itself. There's just this for consolation: an hour here or there when our lives seem, against all odds & expectations, to burst open & give us everything we've ever imagined, though everyone but children (and perhaps even they) know these hours will inevitably be followed by others, far darker and more difficult. Still, we cherish the city, the morning, we hope, more than anything for more. Heaven only knows why we love it so."
Фильм "Часы" снят по роману Майкла Каннингэма "Часы".
Действие (и в романе и в фильме) постоянно (через книгу, цитаты или биографию Вульф) связано с романом Вирджинии Вульф "Mrs Dalloway".
Первоначально Вирджиния Вульф предполагала назвать этот роман "The Hours".
The film ends with a line from Virginia's suicide note (in voice-over) in which she thanks Leonard for loving her: "Always the years between us. Always the years. Always the love. Always the hours."
Журнальный зал | Иностранная литература, 2002 N12 | Малькольм Брэдбери - Вирджиния Вулф.: “И он увидел ее”.
Один проницательный критик разглядел в романе Вирджинии Вулф очарованность “метафизической хозяйкой”, женщиной, которая наделена даром не только устраивать приемы, но и очищать связи между домашними и связи между людьми в обществе от всего наносного, проявлять в них сокровенно улавливаемый смысл бытия, цельность, которая, как говорит нам интуиция, присуща реальности, — способность очищать, превращая это в центр своего существования. Фигура “метафизической хозяйки” и впрямь присутствует в этом романе.
...подобно Клариссе Дэллоуэй, Вирджиния Вулф верила в метафизику неповиновения:
“Смерть — это неповиновение. Смерть — это попытка общения для тех, кто чувствует невозможность достичь центра, который раз за разом мистическим образом ускользает; близость оказывается отнятой; восторг — выдохшимся; каждый остается наедине с собой. Смерть же — что-то вроде объятия”.
"Я помню, однажды проснувшись ...на рассвете...было такое чувство вероятности, возможности, предвкушения...вы знаете, это чувство?! И я помню, как подумала тогда про себя, что это начало счастья, вот сейчас оно начинается. И конечно же впереди будет его больше. Мне и в голову не пришло, что это было не начало...а это и было само счастье. Его момент. Именно здесь и сейчас."
The Hours (1998) by Michael Cunningham
It had seemed like the beginning of happiness, and Clarissa is still sometimes shocked, more than thirty years later, to realize that it was happiness; that the entire experience lay in a kiss and a walk, the anticipation of dinner and a book...What lives undimmed in Clarissa's mind more than three decades later is a kiss at dusk on a patch of dead grass, and a walk around a pond as mosquitoes droned in the darkening air. There is still that singular perfection, and it's perfect in part because it seemed, at the time, so clearly to promise more. Now she knows: That was the moment, right then. There has been no other.
"Казалось, это было началом счастья, и Клариссу до сих пор - больше чем через тридцать лет - поражает, что так оно и было, что этот поцелуй, прогулка, предвосхищение ужина и книги и были ее единственным опытом счастья. <...> Действительно незамутненными в Клариссиной памяти и через три с лишним десятка остается поцелуй в сумерках на полоске мертвой травы и прогулка вокруг пруда под аккомпанемент комариного звона. В этом было какое-то ни с чем не сравнимое совершенство, отчасти связанное с тем, что, казалось, оно обещало большее. Теперь она знает, что это и было мгновением счастья. Единственным опытом счастья в ее жизни."
"We live our lives, do whatever we do, and then we sleep. It's as simple and ordinary as that. A few jump out windows, or drown themselves, or take pills; more die by accident; and most of us are slowly devoured by some disease, or, if we're very fortunate, by time itself. There's just this for consolation: an hour here or there when our lives seem, against all odds & expectations, to burst open & give us everything we've ever imagined, though everyone but children (and perhaps even they) know these hours will inevitably be followed by others, far darker and more difficult. Still, we cherish the city, the morning, we hope, more than anything for more. Heaven only knows why we love it so."
Фильм "Часы" снят по роману Майкла Каннингэма "Часы".
Действие (и в романе и в фильме) постоянно (через книгу, цитаты или биографию Вульф) связано с романом Вирджинии Вульф "Mrs Dalloway".
Первоначально Вирджиния Вульф предполагала назвать этот роман "The Hours".
The film ends with a line from Virginia's suicide note (in voice-over) in which she thanks Leonard for loving her: "Always the years between us. Always the years. Always the love. Always the hours."
Журнальный зал | Иностранная литература, 2002 N12 | Малькольм Брэдбери - Вирджиния Вулф.: “И он увидел ее”.
Один проницательный критик разглядел в романе Вирджинии Вулф очарованность “метафизической хозяйкой”, женщиной, которая наделена даром не только устраивать приемы, но и очищать связи между домашними и связи между людьми в обществе от всего наносного, проявлять в них сокровенно улавливаемый смысл бытия, цельность, которая, как говорит нам интуиция, присуща реальности, — способность очищать, превращая это в центр своего существования. Фигура “метафизической хозяйки” и впрямь присутствует в этом романе.
...подобно Клариссе Дэллоуэй, Вирджиния Вулф верила в метафизику неповиновения:
“Смерть — это неповиновение. Смерть — это попытка общения для тех, кто чувствует невозможность достичь центра, который раз за разом мистическим образом ускользает; близость оказывается отнятой; восторг — выдохшимся; каждый остается наедине с собой. Смерть же — что-то вроде объятия”.
