Wednesday, July 29, 2015
Thursday, July 23, 2015
E. L. Doctorow.
E. L. Doctorow Dies at 84; Literary Time Traveler Stirred Past Into Fiction - The New York Times
Edgar Lawrence "E. L." Doctorow (January 6, 1931 – July 21, 2015)
Edgar Lawrence "E. L." Doctorow (January 6, 1931 – July 21, 2015)
Sunday, July 19, 2015
О старости.
О старости | Главный сайт телеведущего Владимира Познера
Совсем недавно я получил письмо от своей американской знакомой Филлис Шлоссберг. Впрочем, она больше чем знакомая, ведь мы встретились лет пятнадцать тому назад. Дружил же я с ее мужем Джеком, ветераном Второй мировой. Он пошел воевать семнадцати лет, бежал от бедности, от приютов, где его оставили родители-алкоголики, бежал, чтобы участвовать в «хорошей войне». Стал летчиком-истребителем, полетал славно, потом служил во Франции, где научился понимать в винах и женщинах. Вернулся в Нью-Йорк, воспользовался законом, который давал большие льготы ветеранам, желавшим учиться, стал дипломированным бухгалтером, затем и адвокатом. Он был типичным продуктом Нью-Йорка: чуть жестковатым, чуть нагловатым, любителем хороших сигар, красивых женщин и вовремя выпитой стопочки виски. Но, кроме того, у Джека был врожденный вкус — он точно и тонко чувствовал живопись и театр, читал много и глубоко. Невысокого роста, на совсем худых ногах, с щелочками почти всегда смеющихся голубых глаз и чуть рыжеватыми волосами (он красил их по настоянию жены), Джек Шлоссберг был человеком необыкновенно уютным. Пишу «был», потому что в августе прошлого года он внезапно скончался, оставив дыру в моем сердце. Но дело не в этом, а в письме, которое прислала мне Филлис. Она пишет:
«Моя давняя подруга написала мне о своей старости, и я задумалась: стара ли я? Тело мое иногда говорит: да, стара… но сердце не соглашается!!! И я бы тоже не хотела вернуться в свои молодые годы. По-моему, это ее письмо очень точно подводит итог жизни».
Вот оно, это письмо:
Совсем недавно я получил письмо от своей американской знакомой Филлис Шлоссберг. Впрочем, она больше чем знакомая, ведь мы встретились лет пятнадцать тому назад. Дружил же я с ее мужем Джеком, ветераном Второй мировой. Он пошел воевать семнадцати лет, бежал от бедности, от приютов, где его оставили родители-алкоголики, бежал, чтобы участвовать в «хорошей войне». Стал летчиком-истребителем, полетал славно, потом служил во Франции, где научился понимать в винах и женщинах. Вернулся в Нью-Йорк, воспользовался законом, который давал большие льготы ветеранам, желавшим учиться, стал дипломированным бухгалтером, затем и адвокатом. Он был типичным продуктом Нью-Йорка: чуть жестковатым, чуть нагловатым, любителем хороших сигар, красивых женщин и вовремя выпитой стопочки виски. Но, кроме того, у Джека был врожденный вкус — он точно и тонко чувствовал живопись и театр, читал много и глубоко. Невысокого роста, на совсем худых ногах, с щелочками почти всегда смеющихся голубых глаз и чуть рыжеватыми волосами (он красил их по настоянию жены), Джек Шлоссберг был человеком необыкновенно уютным. Пишу «был», потому что в августе прошлого года он внезапно скончался, оставив дыру в моем сердце. Но дело не в этом, а в письме, которое прислала мне Филлис. Она пишет:
«Моя давняя подруга написала мне о своей старости, и я задумалась: стара ли я? Тело мое иногда говорит: да, стара… но сердце не соглашается!!! И я бы тоже не хотела вернуться в свои молодые годы. По-моему, это ее письмо очень точно подводит итог жизни».
Вот оно, это письмо:
Thursday, July 16, 2015
The man whose mind exploded.
BMJ Blogs: The BMJ » Blog Archive » Julian Sheather: The man whose mind exploded
Drako Oho Zarhazar.
Documentary-maker Amies ventures into the little Brighton flat of the extraordinary Drako Zarhazar, and comes out with a sweetly compelling life story.
The tattooed, pierced Drako, amnesiac after a road accident, lives only “in the now”; his cramped home is plastered with penis pictures and photo mementoes of a rich past that encompassed working with Salvador Dalí and performing at the London Palladium.
A loving portrait of a lovable eccentric.
Drako Oho Zarhazar.
Documentary-maker Amies ventures into the little Brighton flat of the extraordinary Drako Zarhazar, and comes out with a sweetly compelling life story.
The tattooed, pierced Drako, amnesiac after a road accident, lives only “in the now”; his cramped home is plastered with penis pictures and photo mementoes of a rich past that encompassed working with Salvador Dalí and performing at the London Palladium.
A loving portrait of a lovable eccentric.
...
The trees were bare sculpture without their leaves, as Hemingway once said about the winter trees in the Luxumbourg Gardens.
Sunday, July 12, 2015
Friday, July 10, 2015
Tuesday, July 7, 2015
Beryl Bainbridge.
Dame Beryl Margaret Bainbridge DBE (21 November 1932 – 2 July 2010) was an English writer from Liverpool.
- Beryl Bainbridge on the art of facing death - Features - Books - The Independent
- Obituary: Beryl Bainbridge, acclaimed British novelist, dies at 77
"In 1968, Ms. Bainbridge had traveled across the United States by car and ended up in Los Angeles the night Kennedy was killed. It was just another of the strange conjunctions that animated her fiction and her life."
- Beryl Bainbridge on the art of facing death - Features - Books - The Independent
- Obituary: Beryl Bainbridge, acclaimed British novelist, dies at 77
"In 1968, Ms. Bainbridge had traveled across the United States by car and ended up in Los Angeles the night Kennedy was killed. It was just another of the strange conjunctions that animated her fiction and her life."
Friday, July 3, 2015
Вертинская.
Багира Вертинская - Светская жизнь - МК
Вертинская — загадка, так до сих пор никем и не разгаданная. Дочь знаменитого русского шансонье, она дебютировала в кино сразу в двух звездных ролях — в “Алых парусах” и “Человеке-амфибии”. Через два года — Офелия в “Гамлете” у Козинцева. Вот это старт, вам и не снилось! Затем театры, роли, мужья (Михалков и Градский)… Всё пролетело. И осталась она — Актриса. Она сыграла в кино булгаковскую Маргариту, которую почти никто и не видел. Растаяла как дым, унеслась на своей метле времени. Теперь правит бал… в ресторане своего сына. И по-прежнему остается загадкой. Для всех. Сегодня у Анастасии Вертинской юбилей. Поздравляем!
“Альпинисткой я бы быть не смогла”
— Наверное, не любите, когда с вами фамильярничают?
— Конечно, я амикошонства не терплю.
— Но вы же понимаете, что к вам не просто обратиться по имени-отчеству, так и хочется сказать — Анастасия.
— Я привыкла, что люди называют меня Анастасия, но фамильярность здесь ни при чем. Хотя отчество у меня знаменитое. Если молодые люди называют меня по имени, это неплохо. Главное, чтобы не на “ты”.
— Ну а хамство? Когда его видите вокруг себя, что чувствуете?
— Человеческие отношения заминированы хамством. Но Бог милостив, я стараюсь не возбуждаться, когда всё это вижу и слышу. Ничто так не принижает, как разговор с тобой хама. Это один из самых болезненных ударов. Здесь я всегда привожу историю с Чеховым. Он однажды пришел, сел обедать, а суп был холодный. Он стал кричать: “Да что же это такое? Я зарабатываю на всю семью, неужели трудно дать мне горячий суп?” Накричал на всех, хлопнул дверью и пошел писать рассказ про хама. Так что нужно самому в это хамство не скатиться.
Вертинская — загадка, так до сих пор никем и не разгаданная. Дочь знаменитого русского шансонье, она дебютировала в кино сразу в двух звездных ролях — в “Алых парусах” и “Человеке-амфибии”. Через два года — Офелия в “Гамлете” у Козинцева. Вот это старт, вам и не снилось! Затем театры, роли, мужья (Михалков и Градский)… Всё пролетело. И осталась она — Актриса. Она сыграла в кино булгаковскую Маргариту, которую почти никто и не видел. Растаяла как дым, унеслась на своей метле времени. Теперь правит бал… в ресторане своего сына. И по-прежнему остается загадкой. Для всех. Сегодня у Анастасии Вертинской юбилей. Поздравляем!
“Альпинисткой я бы быть не смогла”
— Наверное, не любите, когда с вами фамильярничают?
— Конечно, я амикошонства не терплю.
— Но вы же понимаете, что к вам не просто обратиться по имени-отчеству, так и хочется сказать — Анастасия.
— Я привыкла, что люди называют меня Анастасия, но фамильярность здесь ни при чем. Хотя отчество у меня знаменитое. Если молодые люди называют меня по имени, это неплохо. Главное, чтобы не на “ты”.
— Ну а хамство? Когда его видите вокруг себя, что чувствуете?
— Человеческие отношения заминированы хамством. Но Бог милостив, я стараюсь не возбуждаться, когда всё это вижу и слышу. Ничто так не принижает, как разговор с тобой хама. Это один из самых болезненных ударов. Здесь я всегда привожу историю с Чеховым. Он однажды пришел, сел обедать, а суп был холодный. Он стал кричать: “Да что же это такое? Я зарабатываю на всю семью, неужели трудно дать мне горячий суп?” Накричал на всех, хлопнул дверью и пошел писать рассказ про хама. Так что нужно самому в это хамство не скатиться.
Subscribe to:
Posts (Atom)
