Цветы под стеклом / Flowers under Glass: Бертран Расселл. Как нужно стареть/ Bertrand Russell. How to Grow Old (1956)
Несмотря на название (Портреты по памяти), эта статья посвящена правилам старения, что в моём возрасте становится темой особой важности [на момент написания статьи Расселлу 84 года - Е.К.].
Первый мой совет: с тщанием выбирайте своих предков.
Хотя оба мои родителя умерли молодыми, касательно других моих предков я в этом пункте весьма преуспел.
Мой дед по материнской линии, правда, сгинул в расцвете сил в 67-летнем возрасте. Зато трое оставшихся предков прожили более 80 лет. Касательно далеких прародителей могу назвать только одного, не дожившего до глубокой старости. Он скончался от заболевания, кое нынче редкость, а именно вследствие отсечения головы.
Моя прабабка, дружившая с Гиббоном [Эдвард Гиббон/ Edward Gibbon (1737-1794), британский историк и член Парламента - Е.К.], прожила до 92 лет и до последнего дня наводила ужас на всех своих потомков.
Моя бабка по материнской линии после рождения девяти детей, которые выжили, одного, который умер во младенчестве, а также множества выкидышей, едва овдовев посвятила себя высшему образованию женщин. Она была одной из основательниц Гиртон-коллежда [Girton College, основан в 1869 году], и неустанно трудилась ради предоставления женщинам доступа к медицинской профессии. Она любила рассказывать, как в Италии встретила одного престарелого джентльмена, который выглядел весьма печальным. Бабка спросила его о причине грусти, и он ответил, что только что был разлучен с двумя своими внуками. «Боже правый! – воскликнула бабка. — У меня 72 внука, и если бы я грустила каждый раз, когда разлучалась с кем-то из них, жизнь моя была бы очень жалкой». «Бессердечная мать!» — отозвался тот. Однако выступая от имени одного из этих семидесяти двух, я предпочту её рецепт. Когда ей было за 80, у неё возникли некоторые сложности с отходом ко сну, так что обычно бабка проводила часы от полуночи до трех утра за чтением научно-популярной литературы. Не думаю, чтобы у неё оставалось время замечать собственное старение. Именно это, на мой взгляд, и есть отменный рецепт сохранения молодости. Если вы обладаете широким кругом интересов и увлекательной деятельностью, где можете оказаться полезны, у вас не останется оснований для раздумий о сугубо статистическом факте количества лет, уже прожитых вами, а уж тем более о вероятной краткости пролегшего перед вами будущего.
Касательно здоровья едва ли я могу давать полезные советы, поскольку мой опыт болезней очень скуден. Я ем и пью всё, что хочу, и ложусь спать, когда не в силах бодрствовать. Я никогда не предпринимал никаких мероприятий во имя здоровья, хотя в действительности всё, что мне нравится делать, по большей части для организма благотворно.
В плане психологическом против старения следует остерегаться двух опасностей.
Одна из них – чрезмерная поглощенность прошлым. Бесполезно жить воспоминаниями, сожалениями о добрых старых временах, или же погружаться в скорбь об умерших друзьях. Мысли человека должны быть обращены к будущему и к вещам, которые возможно изменить. Это не всегда легко; прошлое человека постепенно утяжеляется. Очень просто говорить себе, что ваши чувства раньше были ярче, а ваш разум – острее и восприимчивее, нежели теперь. Если это правда, тогда это следует забыть; а если забыть удалось, вероятнее всего это было неправдой.
Другая опасность, которой следует остерегаться — цепляние за молодость в надежде подпитаться её жизненной силой и энергией.
Когда ваши дети вырастают, они хотят жить своей жизнью. Если вы продолжаете интересоваться ими так, как в начале их жизни, вы вероятнее всего будете им в тягость, если только их не отличает необыкновенная бесчувственность. Я не говорю, что человеку не стоит вовсе интересоваться своими детьми, но интерес этот должен быть пассивно-созерцательным, и, если возможно, филантропическим, но ни в коем случае не чрезмерно эмоциональным. Животные становятся равнодушны к своим отпрыскам, как только те научаются заботиться о себе самостоятельно, а для людей, вследствие длительности периода младенчества, это затруднительно.
Я думаю, что счастливой старости легче всего достигнуть тем, кто обладает сильными безличными интересами, вовлекающими в соответствующую деятельность. Именно в этой области долговременный опыт особенно плодотворен, и именно здесь мудрость, порожденная опытом, может быть задействована, не становясь тягостной. Бессмысленно говорить выросшим детям, чтобы они не совершали ошибок, — как потому, что они вам не поверят, так и потому, что ошибки составляют неотъемлемую часть обучения. Но если вы относитесь к тем, у кого безличные интересы отсутствуют, ваша жизнь, скорее всего, покажется вам пустой, если только не занимать себя детьми и внуками. В этом случае вы должны понимать, что хотя вы можете оказывать им материальную поддержку, скажем, предоставлением денежного пособия или вязанием свитеров, — вы не можете ожидать, что ваше общество будет им в радость.
Некоторых стариков угнетает страх смерти. В молодости подобное чувство оправданно. Молодые люди, имеющие основание бояться гибели в бою, вполне оправданно могут испытывать горечь при мысли, что их мошеннически лишили всего лучшего, что может дать жизнь. Но в старом человеке, познавшем радости и горечи человеческой жизни, и достигшем всего, на что он был способен, страх смерти довольно малодушен и постыден. Наилучший способ его преодолеть, — по крайней мере, в моем разумении, — это постепенно расширять круг ваших интересов, делая их все более безличными, объективными, пока, шаг за шагом, стены эго отступят, и ваша жизнь всё неразрывнее сольется с жизнью вселенной.
Индивидуальное существование человека следует уподобить реке: сначала мелкое, удерживающееся в узких границах берегов, неистово стремящееся вдоль скал и обрушивающееся в водопадах. Постепенно река становится шире, берега расступаются, воды текут спокойнее, а в конце, без какого-либо явного надлома, их поглощает море, где они безболезненно утрачивают своё индивидуальное существование. Человек, который в старости способен воспринимать свою жизнь подобным образом, не будет мучиться страхом смерти, потому что всё, что ему не безразлично, продолжит существовать. А если наравне с угасанием жизненной энергии растет усталость, мысль об отдохновении не будет нежеланной. Я бы хотел умереть за работой, зная, что другие подхватят то, что я уже делать не в силах, и удовлетворяясь мыслью, что мною сделано всё возможное.
источник/ source: Bertrand Russell. How to Grow Old. Portraits from Memory, 1956
Перевод – Е. Кузьмина © http://elenakuzmina.blogspot.com/
Несмотря на название (Портреты по памяти), эта статья посвящена правилам старения, что в моём возрасте становится темой особой важности [на момент написания статьи Расселлу 84 года - Е.К.].
Первый мой совет: с тщанием выбирайте своих предков.
Хотя оба мои родителя умерли молодыми, касательно других моих предков я в этом пункте весьма преуспел.
Мой дед по материнской линии, правда, сгинул в расцвете сил в 67-летнем возрасте. Зато трое оставшихся предков прожили более 80 лет. Касательно далеких прародителей могу назвать только одного, не дожившего до глубокой старости. Он скончался от заболевания, кое нынче редкость, а именно вследствие отсечения головы.
Моя прабабка, дружившая с Гиббоном [Эдвард Гиббон/ Edward Gibbon (1737-1794), британский историк и член Парламента - Е.К.], прожила до 92 лет и до последнего дня наводила ужас на всех своих потомков.
Моя бабка по материнской линии после рождения девяти детей, которые выжили, одного, который умер во младенчестве, а также множества выкидышей, едва овдовев посвятила себя высшему образованию женщин. Она была одной из основательниц Гиртон-коллежда [Girton College, основан в 1869 году], и неустанно трудилась ради предоставления женщинам доступа к медицинской профессии. Она любила рассказывать, как в Италии встретила одного престарелого джентльмена, который выглядел весьма печальным. Бабка спросила его о причине грусти, и он ответил, что только что был разлучен с двумя своими внуками. «Боже правый! – воскликнула бабка. — У меня 72 внука, и если бы я грустила каждый раз, когда разлучалась с кем-то из них, жизнь моя была бы очень жалкой». «Бессердечная мать!» — отозвался тот. Однако выступая от имени одного из этих семидесяти двух, я предпочту её рецепт. Когда ей было за 80, у неё возникли некоторые сложности с отходом ко сну, так что обычно бабка проводила часы от полуночи до трех утра за чтением научно-популярной литературы. Не думаю, чтобы у неё оставалось время замечать собственное старение. Именно это, на мой взгляд, и есть отменный рецепт сохранения молодости. Если вы обладаете широким кругом интересов и увлекательной деятельностью, где можете оказаться полезны, у вас не останется оснований для раздумий о сугубо статистическом факте количества лет, уже прожитых вами, а уж тем более о вероятной краткости пролегшего перед вами будущего.
Касательно здоровья едва ли я могу давать полезные советы, поскольку мой опыт болезней очень скуден. Я ем и пью всё, что хочу, и ложусь спать, когда не в силах бодрствовать. Я никогда не предпринимал никаких мероприятий во имя здоровья, хотя в действительности всё, что мне нравится делать, по большей части для организма благотворно.
В плане психологическом против старения следует остерегаться двух опасностей.
Одна из них – чрезмерная поглощенность прошлым. Бесполезно жить воспоминаниями, сожалениями о добрых старых временах, или же погружаться в скорбь об умерших друзьях. Мысли человека должны быть обращены к будущему и к вещам, которые возможно изменить. Это не всегда легко; прошлое человека постепенно утяжеляется. Очень просто говорить себе, что ваши чувства раньше были ярче, а ваш разум – острее и восприимчивее, нежели теперь. Если это правда, тогда это следует забыть; а если забыть удалось, вероятнее всего это было неправдой.
Другая опасность, которой следует остерегаться — цепляние за молодость в надежде подпитаться её жизненной силой и энергией.
Когда ваши дети вырастают, они хотят жить своей жизнью. Если вы продолжаете интересоваться ими так, как в начале их жизни, вы вероятнее всего будете им в тягость, если только их не отличает необыкновенная бесчувственность. Я не говорю, что человеку не стоит вовсе интересоваться своими детьми, но интерес этот должен быть пассивно-созерцательным, и, если возможно, филантропическим, но ни в коем случае не чрезмерно эмоциональным. Животные становятся равнодушны к своим отпрыскам, как только те научаются заботиться о себе самостоятельно, а для людей, вследствие длительности периода младенчества, это затруднительно.
Я думаю, что счастливой старости легче всего достигнуть тем, кто обладает сильными безличными интересами, вовлекающими в соответствующую деятельность. Именно в этой области долговременный опыт особенно плодотворен, и именно здесь мудрость, порожденная опытом, может быть задействована, не становясь тягостной. Бессмысленно говорить выросшим детям, чтобы они не совершали ошибок, — как потому, что они вам не поверят, так и потому, что ошибки составляют неотъемлемую часть обучения. Но если вы относитесь к тем, у кого безличные интересы отсутствуют, ваша жизнь, скорее всего, покажется вам пустой, если только не занимать себя детьми и внуками. В этом случае вы должны понимать, что хотя вы можете оказывать им материальную поддержку, скажем, предоставлением денежного пособия или вязанием свитеров, — вы не можете ожидать, что ваше общество будет им в радость.
Некоторых стариков угнетает страх смерти. В молодости подобное чувство оправданно. Молодые люди, имеющие основание бояться гибели в бою, вполне оправданно могут испытывать горечь при мысли, что их мошеннически лишили всего лучшего, что может дать жизнь. Но в старом человеке, познавшем радости и горечи человеческой жизни, и достигшем всего, на что он был способен, страх смерти довольно малодушен и постыден. Наилучший способ его преодолеть, — по крайней мере, в моем разумении, — это постепенно расширять круг ваших интересов, делая их все более безличными, объективными, пока, шаг за шагом, стены эго отступят, и ваша жизнь всё неразрывнее сольется с жизнью вселенной.
Индивидуальное существование человека следует уподобить реке: сначала мелкое, удерживающееся в узких границах берегов, неистово стремящееся вдоль скал и обрушивающееся в водопадах. Постепенно река становится шире, берега расступаются, воды текут спокойнее, а в конце, без какого-либо явного надлома, их поглощает море, где они безболезненно утрачивают своё индивидуальное существование. Человек, который в старости способен воспринимать свою жизнь подобным образом, не будет мучиться страхом смерти, потому что всё, что ему не безразлично, продолжит существовать. А если наравне с угасанием жизненной энергии растет усталость, мысль об отдохновении не будет нежеланной. Я бы хотел умереть за работой, зная, что другие подхватят то, что я уже делать не в силах, и удовлетворяясь мыслью, что мною сделано всё возможное.
источник/ source: Bertrand Russell. How to Grow Old. Portraits from Memory, 1956
Перевод – Е. Кузьмина © http://elenakuzmina.blogspot.com/
No comments:
Post a Comment